ГЕРОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ 1812 ГОДА НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ РАЕВСКИЙ
Малолетние дети, лишившиеся отца, провели свое детство в Петербурге, в доме деда по материнской линии графа Н.Б. Самойлова. Особое внимание родные уделяли маленькому Николаю, который был слаб здоровьем. Наиболее близким человеком для мальчика стал дядя А.Н. Самойлов, занимавший в 1792–1796 гг. пост генерал-прокурора. Прочные дружеские связи с дядей у Раевского сохранялись на протяжении всей жизни.
Раевский получил хорошее домашнее образование: уверенно владел французским языком, неплохо знал немецкий. Математику и геометрию (фортификацию) изучал основательно, но лишь в том объеме, который был необходим для практической деятельности.Художественной литературой он интересовался, но к числу ее страстных поклонников не принадлежал.
Александр, старший брат Николая Раевского, рано начал военную службу ибыстро продвигался по карьерной лестнице. В 1787 г. принял участие в войне с турками, получил чин подполковника в Нижегородском драгунском полку. Однако 11 декабря 1790 г. он погиб при штурме Измаила, заслужив от А.В. Суворова звание «храброго».
Николай Раевский в 1774 г. был зачислен в лейб-гвардии Семеновский полк сержантом. На службу поступил в 1786 г. прапорщиком. В 1787 г. началась очередная война с Блистательной Портой. Именно в боях с турками он получил боевое крещение. В 1789 г. Раевский находился в казачьем отряде бригадира В.П. Орлова в бригаде генерал-майора М.И. Голенищева-Кутузова, потом ходил под Бендеры с генерал-поручиком графом П.С. Потемкиным, участвовал «в перепалках» и «при разбитии турок» – 3 сентября у Ларги и 7 сентября на р. Сальче, за что заслужил «одобрение». В авангарде отряда М.И. Платова участвовал в блокаде и взятии Аккермана. Благодаря протекции Потемкина Раевский быстро продвигался по службе и в январе 1792 г. получил чин полковника.
Не успела закончиться одна война, как началась другая – в Польше. Раевский участвовал в нескольких мелких стычках, а 7 июня 1792 г.– в довольно крупном сражении при дер. Городище в составе отряда генерал-майора Н.И. Моркова, где «поступал с отличием», за что был награжден своим первым орденом – Святого Георгия 4-й степени. Через месяц он под командованием А.П. Тормасова сражался при местечке Дарагосты и был представлен к награждению золотой шпагой «За храбрость».
В июне 1794г. Раевский был переведен на Северный Кавказ и назначен командиром Нижегородского драгунского полка, в котором когда-то служил старший брат Александр.
В это время Раевский решает обзавестись семьей. Он берет отпуск и 4 декабря 1794 г. отправляется в Петербург. Его выбор пал на 25-летнюю Софью Алексеевну Константинову, которая приходилась внучкой М.В. Ломоносову. Они обвенчались и в июне 1795 г. отправились к месту службы Раевского. 16 ноября 1795 г. у молодоженов родился первенец, которого в память о старшем брате Николая Раевского назвали Александром.
В начале 1796 г. усилилась активность Персии на каспийском побережье Кавказа. Раевский принимает участие в Персидском походе. 10 мая Нижегородский драгунский полк участвует при осаде и взятии города Дербента.
В ноябре на российский престол вступил Павел I, который задался целью выбить из подданных «потемкинский дух». В армии стали насаждаться прусские порядки. Многие из прежде успешных генералов и офицеров подверглись опале. 10 мая 1797 г. был отдан приказ об исключении Раевского со службы.
При сдаче полка Раевский столкнулся с большими финансовыми трудностями. Полковая казна была пуста, инвентарь износился; чтобы привести дела в порядок, Раевский вынужден был попросить значительную сумму денег у своего дяди. На помощь ему пришла мать. Екатерина Николаевна выделила во владение сыну значительную долю своих имений, доставшихся ей в наследство от князя Потемкина. Раевскому пришлось учиться хозяйственным премудростям. Он поселилсяв с. Болтышка Чигиринского уезда Киевской губерниии с головой погрузился в расчеты, уделял много времени благоустройству имения, занимаясь строительством дома.
После восшествия на престол в марте 1801 г. императора Александра I Раевский был возвращен на службу и пожалован чином генерал-майора, но 19 декабря 1801 г. вышел в отставку по семейным обстоятельствам. Только серьезная угроза России со стороны Наполеона заставила Николая Николаевича покинуть свое семейство и вернуться на действительную военную службу. В апреле 1807 г. он прибыл в армию, а с 24 мая вступил в череду непрерывных боев. Раевский командовал егерской бригадой в составе авангарда П.И. Багратиона. За отличие в бою под Гейльсбергом 28–29 мая награжден орденом Святого Владимира 3-й степени. В сражении под Фридландом 2 июня 1807 г. превосходящие силы французов окружили русскую армию. В ходе сражения, как сообщается в реляции, «генералы Марков и Багговут были ранены, и отряды из-под их командования перешли под команду генерала Раевского». Перед Раевским, командовавшим всеми егерями авангарда, встала задача – отбить на своем участке массированные вражеские атаки и спасти армию от полного уничтожения. Эту задачу он выполнил с честью. Позиции несколько раз переходили из рук в руки, причем Раевский «первый вошел в бой и последний из него вышел. В это гибельное сражение он сам несколько раз вел на штыки вверенные ему войска, и не прежде отступал, как тогда только, когда не оставалось уже ни малейшей надежды на успех». За кампанию 1807 г. Николай Николаевич получил орден Святой Анны 1-й степени.
После подписания мира в Тильзите в 1807 г. Раевский вскоре был определен в главную квартиру по квартирмейстерской части. В армии проводились очередные преобразования, войска срочно переучивались и переобмундировывались на французский лад. «Мы всё здесь перефранцузили, не телом, а одеждой – что ни день, то что-нибудь новое», –писал Раевский.
9 февраля 1808 г. начались военные действия против Швеции. Это позволило Раевскому вернуться в действующую армию. За участие в Русско-шведской войне 1808–1809 гг. он был произведен в чин генерал-лейтенанта.
В Петербурге в военном министерстве понимали, что предстоит война с Наполеоном, и посчитали необходимым укрепить южный фланг. Начавшаяся в ноябре 1806 г. Русско-турецкая война велась без особого энтузиазма. Было принято решение активизировать военные действия против Турции. Главнокомандующим Молдавской армии был назначен молодой, но отлично себя зарекомендовавший, генерал Н.М. Каменский, а Н.Н. Раевский получил назначение командиром 11-й пехотной дивизией.
В армии ему довелось столкнуться с генералами и старшими офицерами, которые смотрели на войну как на прибыльный промысел. Меньше всего их заботило приумножение славных суворовских традиций. Эти военачальники уделяли мало внимания боевой выучке войск, серьёзных сражений старались избегать,зато умели навалиться скопом на более слабого противника, после чего следовали донесения начальству с отчетами о «блестящих победах». Именно умение составлять пышные реляции особенно почиталось в этом кругу. А.С. Пушкин рассказывал об одном генерале, который подобрал брошенные неприятелем пушки и выдал их за отбитые в бою. Встретив как-то Раевского, этот генерал бросился к нему с объятиями, на что Николай Николаевич насмешливо сказал: «Кажется, Ваше превосходительство принимаете меня за пушку без прикрытия».
В начале 1811 г. Николай Николаевич добился перевода на западную границу. Здесь он командовал сначала 26-й пехотной дивизией, а в апреле 1812 г. был назначен командиром 7-го пехотного корпуса, входившего в состав 2-й Западной армии П.И. Багратиона.
12 июня 1812 г. армия Наполеона, переправившись через реку Неман, вторглась в пределы Российской империи. Главные силы «Великой армии» французского императора быстро продвигались вслед за отступавшей 1-й Западной армией М.Б. Барклая де Толли, в то время как 2-я Западная армия Багратиона оставалась на месте. Лишь 18 июня Багратион получил приказ Александра I «действовать наступательно... в правый фланг неприятеля» с целью соединения с 1-й армией. Раевский 28 июня писал своему дяде: «Князь Петр Иванович получил тогда приказание подкреплять Платова, который был в Белом Стоку с 8-ю казачьими полками. Платову же приказано ударить на их тыл. Сия слабая диверсия в то время, когда главная армия ретируется, поставила нас в опасность быть отрезану». Время для соединения армий было упущено. Против Багратиона из Вильно был направлен 40-тысячный отряд Л.-Н. Даву, а с юга, наперерез, – три корпуса под командованием Ж. Бонапарта численностью 70 тыс. человек. Задача Багратиона особенно осложнялась тем, что вклинившаяся между двумя русскими армиями группировка Даву двигалась кратчайшим путем, в то время как 2-й Западной армии приходилось совершать кружные марши, малейшая нерасторопность в которых могла привести к катастрофе. Александр I обвинял Багратиона в нерешительности, упрекал его в том, что его войска не приближались, а удалялись от 1-й армии. 2-яЗападная армия двинулась на Могилев. 11 июля корпус Раевского завязал ожесточенное сражение вблизи города, у деревни Салтановка.
Подвиг солдат Раевского под Салтановкой. Худ. Н.С. Самокиш.
В этом сражении войска под командованием Раевского задержали наступление корпуса Л.-Н. Даву и обеспечили отход 2-й Западной армии к Смоленску. Имя Раевского стало широко известно в России благодаря красивой легенде о том, как он повел в атаку двух своих малолетних сыновей[2]. Упорные арьергардные бои, которые русские армии вели весь первый месяц войны, позволили им соединиться под Смоленском.
4(16) началось сражение за Смоленск. В подготовке и проведении обороны Смоленска в полной мере раскрылся полководческий талант Раевского. Он сумел добиться результата при ограниченности средств, проявил твердость и решительность в проведении принятых решений, незаурядные аналитические способности. Раевский сконцентрировал свои немногочисленные силы на особо опасных участках укреплений города, а окружающее его пространство использовал как поле боя. Он не собирался отсиживаться за крепостными стенами, характеризуя действия своего корпуса не как оборону Смоленска, а как «заслонное сражение». Основная часть его сил (20 из 28 батальонов) была размещена за пределами городских укреплений, в пригороде, что предоставляло больше простора для манёвра. Принцип концентрированного сосредоточения сил был сохранен и при расстановке артиллерии. В первый день сражения практически один корпус Раевского героически оборонял город от французов. Только к ночи изнурённых осадой солдат сменили свежие части корпуса генерала Д.С. Дохтурова Благодаря действиям Раевского план Наполеона – обойти левый фланг русских войск, овладеть Смоленском и навязать русским генеральное сражение, – был сорван.
17 августа командование русской армией принял М.И. Кутузов. 26 августа в 120 км от Москвы на Бородинском поле под его руководством было дано сражение, ставшее центральным событием всей войны. На Бородинской позиции 7-й корпус Раевского расположился вблизи Курганной высоты, которая находилась в центре позиций русской армиии вскоре была признана «ключом всей позиции». В историю она вошла как «батарея Раевского». Командир корпуса лично руководил созданием артиллерийской батареи на возвышенности. Работа была завершена только в 4 часа утра 26 августа. Раевский сказал: «Теперь, господа, мы будем спокойны. Император Наполеон видел днем простую, открытую батарею, а войска его найдут крепость».
Удачно расположив войска, отказавшись при этом от линейного порядка, Раевский предотвратил лишние потери от артиллерийского огня. Атаки на батарею начались с самого утра. Во время одной из атак французы временно захватили батарею на Курганной высоте. Раевский спланировал и осуществил контрудар по войскам Э. Богарне, благодаря чему сдержал на полтора часа дальнейшие атаки неприятеля на центр русских позиций. Наполеон сказал о нем, что «этот генерал из того материала, из которого делаются маршалы».
Атака на батарею Раевского. Фрагмент панорамы Ф. А. Рубо «Бородинская битва»
За героическую оборону Курганной высоты Раевского представили к ордену Александра Невского. Именно на батарее Раевского в 1839 г. по проекту архитектора Антонио Адамини установили главный памятник Бородинскому сражению. У его подножия по инициативе Д.В. Давыдова был перезахоронен прах П.И. Багратиона, близкого друга и командира Н.Н. Раевского.
Главный монумент русским воинам на Бородинском поле: «Благодарное Отечество положившим живот на поле чести». Открыт в 1839 г. на месте, где сражалась батарея Н.Н. Раевского. Архитектор А. Адамини.
После оставления Можайска Николай Николаевич в течение суток командовал арьергардом, отбивая атаки Мюрата, а затем участвовал в военном совете в Филях. На совете высказался за оставление Москвы. В ходе отступления русской армии от Москвы к Тарутину успешно командовал арьергардом и своими действиями обеспечил скрытный отход армии. Под Малоярославцем корпуса Раевского и Дохтурова преградили войскам Наполеона путь на Калужскую дорогу и вынудили вновь повернуть на Можайск. За Малоярославецкое сражение Раевский был награжден орденом Святого Георгия 3-й степени. В ходе преследовании неприятеля от Вязьмы до Смоленска находился в авангарде. В сражении под Красным, где Наполеон потерял почти треть своей армии, отчаянные атаки французов разбились о боевые порядки Раевского.
В декабре 1812 г. Раевский тяжело заболел. К войскам он вернулся в апреле 1813 г. и был радостно встречен как солдатами, так и офицерами. Манеру Раевского обращаться с подчиненными описал И.И. Лажечников: «Николай Николаевич никогда не суетился в своих распоряжениях: в самом пылу сражения отдавал приказания спокойно, толково, ясно, как будто был у себя дома; всегда расспрашивал исполнителя, так ли понято его приказание, и если находил, что оно недостаточно понятно, повторял его без сердца, называя всегда посылаемого адъютанта или ординарца голубчиком или другими ласковыми именами. Он имел особый дар привязывать к себе подчиненных». В числе адъютантов Раевского появился и молодой штабс-капитан известный поэт К.Н. Батюшков. Храбрый офицер вскоре стал доверенным лицом генерала.
В Заграничных походах русской армии 1813–1814 гг. Раевский участвовал в сражениях под Баутценом, Дрезденом, Кульмом. В Лейпцигском сражении гренадерский корпус Раевского остановил атаку французов на ставку союзных монархов. За этот подвиг Раевский в октябре 1813 г. пожалован чином генерала от кавалерии. С февраля 1814 г. командовал авангардом Главной армии, лично возглавил атаку союзных войск в сражении при Арси-сюр-Об, особо отличился при взятии Парижа. За отличие, проявленное в ходе разгрома Наполеона награжден прусским орденом Красного Орла 1-й степени и австрийским Военным орденом Марии Терезии 3-й степени. С 1815 г. командовал 4-м пехотным корпусом.
В первое десятилетие после окончания войн с Наполеоном дом Раевского в Киеве охотно посещали многие приезжие. Генерал был знаменитой личностью. По свидетельству дипломата С.Р. Воронцова, после смерти Барклая де Толли в 1818 г. Раевский считался одним из шести наиболее опытных генералов (наряду с П.Х. Витгенштейном, М.А. Милорадовичем, Ф.В. Остен-Сакеном, А.Ф. Ланжероном и Ф.П. Уваровым), которые прошли большинство войн конца XVIII – начала XIX в. и по-прежнему находились в строю. Его сравнивали с античными героями. Даже сам император удостаивал Раевского своим посещением во время приезда в Киев в 1816 и 1817 гг., а великий князь Николай Павлович обедал у него в доме. И для остальных посетителей генерал неизменно оставался хлебосольным хозяином. Раевский оказывал покровительство А.С. Пушкину в период южной ссылки поэта. Младший сын Раевского, Николай, был дружен с поэтом, который посвятил ему поэмы «Кавказский пленник» и «Андре Шенье».
После 1821 г. благоволение Александра I к Раевскому пошло на убыль, хотя внешне он продолжал выказывать знаки расположения. Дело в том, что царю поступили доносы о существовании тайного общества, причем Раевский и Ермолов назывались в качестве «секретных миссионеров», распространяющих влияние революционной партии «во всех слоях общества». В 1824 г. Раевский вышел в отставку. Его высокий авторитет в русском обществе послужил основной причиной того, что руководители Северного и Южного тайных обществ намечали кандидатуру генерала в состав Временного правительства. Но ни идейных, ни организационных связей с декабристскими обществами прославленный генерал не имел, хотя в его окружении находилось много молодых людей, входивших в состав тайных обществ, или поддерживавших их.
Восстание на Сенатской площади оказалось полной неожиданностью для Раевского. Ударом для него прозвучало известие об аресте сыновей Александра и Николая. Он рвался в Петербург, но тяжелое положение дочери Марии, родившей накануне сына, удержало его дома. Среди его родственников были представители тайных обществ. Во главе Каменской управы Южного общества стоял единоутробный брат Н.Н. Раевского В.Л. Давыдов[3]. Члены Южного общества подпоручик В.Н. Лихарев и отставной штабс-капитан И.В. Поджио были женаты на сестрах Бороздиных – племянницах Раевского. Дочь Екатерина была замужем за генералом М.Ф. Орловым, руководителем Кишинёвской управы тайного общества. Участник Южного общества князь С.Г. Волконский состоял в браке с дочерью Раевского Марией. Волконского за участие в декабрьском восстании 1825 г. отправили на каторгу. Мария последовала за мужем в ссылку, в Сибирь. Братья Раевские были оправданы. Более чем пристрастное следствие так и не смогло предъявить им каких-либо улик. После двух допросов они были освобождены с оправдательными аттестатами.
В 1826 г. Раевский был назначен членом Государственного совета, но в заседаниях не участвовал, остаток дней посвятил заботам о родственниках и помощи семьям сосланных декабристов. Много внимания он уделял своим семейным обязанностям, являя собой пример образцового мужа, сына и отца. Жена генерала Софья Алексеевна целиком посвятила себя домашним заботам, была безгранично предана мужу и создавала настоящий культ главы семейства. Отношения между супругами были теплыми и доверительными. Перед отцом дети, в особенности младшие, преклонялись, но не слепо, а сохраняя чувство собственного достоинства. Для богатого помещика, владельца 3500 крестьян, Раевский жил достаточно просто. Он не стремился решать свои финансовые проблемы за счет крестьян, увеличивая поборы. Любил заниматься садоводством и домашней медициной. Раевский скончался 16 сентября 1829 г. Похоронен в своем имении в с. Болтышка в семейной усыпальнице (по другим данным, в с. Еразмовка Чигиринского уезда Киевской губернии).
В 1961 г., к 150-летнему юбилею Отечественной войны, одна из улиц Москвы была названа в честь Н.Н. Раевского. Улицы, названные в честь этого героя войны с французами, есть также в Киеве, Смоленске и Можайске. В 1987 г. бюст Раевского был установлен в сквере Памяти Героев в Смоленске. В 2012 г. Центральным банком Российской Федерации в серии «Полководцы и герои Отечественной войны 1812 года» была выпущена памятная монета достоинством в 2 рубля с изображением на реверсе портрета генерала от кавалерии Н.Н. Раевского.
Елена Назарян,
научный сотрудник Научно-исследовательского института
военной истории ВАГШ ВС РФ, кандидат исторических наук
[1] Все даты даны по старому стилю.
[2] Рассказ об этом эпизоде вошел в«Полное собрание анекдотов о достопамятнейшей войне россиян с французами». Сам Раевский впоследствии в разговоре с К.Н. Батюшковым отрицал факт участия сыновей в этой атаке. Слова генерала косвенно подтверждает и тот факт, что из участников событий, входивших в состав 2-й армии и оставивших воспоминания (И.Ф. Паскевич, М.С. Воронцов, А.П. Бутенев), никто не упоминает о данном эпизоде. Не сказано об участии в Салтановском сражении и в формулярном списке младшего сына Николая Раевского.По этому вопросу до сих пор идет дискуссия среди историков, т.к. имеющиеся источники противоречивы и не полны.
[3] После гибели мужа мать Н.Н. Раевского Екатерина Николаевна вышла замуж за генерал-майора Л.Д. Давыдова. От второго брака у нее родились трое сыновей и дочь.
Смотреть больше слов в «Полководцах и флотоводцах России и СССР»